Воспоминания Малгожаты Потоцкой из Радзивилов.ч.1.

 Фото из библиотеки Анатолия Ковтуна: титульная страница книги Малгожаты Потоцкой из рода Радзивилов, жены последнего владельца Теплика – Францишека Потоцкого.

Анатолий Сумишевский

Наверное, не найдется тепличанина, который не задавал бы себе вопрос о том, каким был Теплик  в дореволюционные времена.

 - Какие они, тепличане, тех времен?

 - Какими были бывшие владельцы Теплика - Потоцкие?

 - Какой жизнью они жили?

Сегодня  на эти вопросы ответить довольно сложно. Не часто исследователям попадаются  источники, которые могут дать представление даже  о сравнительно недавних, по историческим меркам,  событиях.

Тем не менее, благодаря любознательности и  энергии таких краеведов, как Анатолий Григорьевич Ковтун, иногда невозможное становится возможным.

Летом 2011 года мне посчастливилось заняться переводом книги Малгожаты Потоцкой из рода Радзивилов, жены последнего владельца Теплика Францишека Потоцкого .

Каким образом редкая, изданная в Лондоне в 1983 году, и переизданная в 2010 году в Польше книга попала в руки краеведа, известно только ему самому. Эта история стоит того, чтобы о ней рассказали. Но главное, что она есть  - эта великолепная книга, и, что сегодня, благодаря ей,  мы можем  увидеть Теплик глазами бывшей его владелицы.

Сегодня мы представляем вам небольшой фрагмент из книги Малгожаты Потоцкой «Из моих воспоминаний», рассказывающий о жизни знаменитой семьи в Теплике.

Малгожата Потоцкая из Разивилов Францишкова

Из моих воспоминаний

Перевод c польского  Анатолия Сумишевского.

Материалы из библиотеки Анатолия Ковтуна.

VII. Греция-Краков-Теплик.

 Фото: Свадьба Францишека Потоцкого и Малгожаты Радзивил. Олика. 16.6.1903 г.  

(для увеличения фотографии наведите на нее курсор и кликните)

В конце 1907 года в нашей жизни произошли большие перемены. Мой тесть от времени неприятного события 1906 года со стрельбой возле мельницы в Печоре и бегством  в то кризисное время своего доверенного лица пана Орликовского, кажется, находился в унынии из-за него. Решил отдать управление (администрирование) тепликско-ситковецкой ординацией моему мужу который должен был приступить к делам летом 1908 года.

Той зимой 1908 года в последний раз видела Анджея Потоцкого, который приезжал к нам в Краков, чтобы получить от нас информацию о пане Орликовском, которого ему прислали  как  управляющего его имений и сахарного завода в Буженке на Подолье.

 В будущем Орликовский занял это очень выгодное место, и, кажется, занимал его до революции 1917 года.

Весной в Кракове, когда мой муж приступил к своим новым обязанностям, мы решили воспользоваться хорошим предложением наших приятелей, профессора Казимежа Моравского и его милой жены, чтобы с ними отправиться путешествовать в Грецию. Мы мечтали об этой поездке давно. Он филолог и классик – что за удовольствие для нас иметь такого проводника, премилого, веселого товарища путешествия – поэтому мы не дали себя долго уговаривать .

Мы встретились с Моравскими в Триесте и в большом трюме "Ллойда Австрийского" поплыли налегке  к Корфу, где была несколькочасовая остановка. В  порту Корфу стояла сверкающая белая яхта императора Вильгельма «Гогенцолерн». Император развлекался на вилле «Ахилейон», которую в свое время выкупил у императора Франца-Иосифа после трагичной смерти императрицы Елизаветы.

Моравский при мысли о возможной встрече с ненавистным Вильгельмом, узнав, что мы выйдем на берег, не обращая внимания на наши и его жены шутки и уверения, взял книгу, уселся на палубе спиной к порту, чтобы и «Гогенцолерна» не видеть. Мы же с Марылькой Моравской получив  разрешение портовых властей, совершили приличную прогулку на берегу и возвратились очарованные прекрасными видами  и с нарванными весенними цветами.

Кажется профессор потом жалел, что не был с нами, хотя в этом не признался.

С огромным удовольствием вспоминаю пребывание в Афинах – Акрополь и всякие чудеса архитектуры, колорит  тепло-желтого мрамора на фоне необычного  голубого неба, красивых окружающих гор и густой зелени оливковых деревьев. Все в том краю в меру сливается в осторожные полутона, неострые, выделяются только наиболее насыщенные блеск солнца и сапфир неба  .

Познакомились в Наупле со святыми руинами, заложенными высоко над морем Элеусом, и под руководством нашего профессора ходили по тропинкам над ручьем в Афинах, по которым ходил со своими учениками Сократ. Чрезвычайно  интересные работы проводили в то время французы в Дельфах, а немцы в Олимпии. У нас, к сожалению, было очень мало времени на обе экскурсии, Моравский же настаивал посетить прежде Дельфы (где не было немцев), и мы об этом не пожалели.

Мы проехали на маленьком судне через узкий, как коридор Коринфский канал, через пару часов высадились в достаточно бедном порту, или точнее пристани Итеа,  в подножье крутых и грозных гор Парнаса. Добирались туда лошадьми и старосветской  колымагой, проезжая над пропастями. В конце дня началась буря, и среди молний и дождя мы уже затемно добрались до местечка новопостроенного для жителей со старых Дельф, расположенного чуть далее в нескольких километрах. Моравский был очень рад только чистой гостинице «Hotel de l`Apollo».

Только рано утром мы увидели всю романтичность пейзажа гор, ущелий и пропастей, окружающих усадьбу Аполонна. Во временно устроенном музее увидели чудесную бронзовую статую этого бога в стоящей позе, тогда только найденного, а также много других мраморных изделий, стел и мозаик. Огромные затраты раскопок проводимых здесь, оплачивало, в основном, правительство Франции.

Провели роскошный день, прогулялись  по околице, и с сожалением вернулись на следующий день в порт Итеа, откуда впоследствии нас забрало возвращающееся в Патрас судно. Моравские спешили. К сожалению, как всегда, было мало времени.

Что касается меня,  наибольшее впечатление в греческом искусстве произвела могильная стела под открытым небом (главное сохраняется в афинском музее). На прекрасных барельефах мы видим две привычные фигуры - сидячие и стоящие, от них идет божественное спокойствие и настроение, только в меру выраженная грусть, разлука, только глубокие мысли, и, Боже, что за достойность!

Когда сравниваешь те греческие стелы с современными надгробиями на известных кладбищах, например, генуэзским, в последних бросается в глаза отсутствие вкуса, и отсутствие всякой благородной мысли, а еще  ощущения в современном искусстве.

С сожаление расстаемся с Афинами и с надеждой, что когда-нибудь вернемся на дольше… Жизнь еще казалась нам такой долгой, понятной , полной возможностей.

Был апрель 1908 года, приближалась Святая Великая ночь, и мы думали провести ее у моих родственников в Риме. Попрощались с Моравскими в Брундизии, оттуда в виа Бари, и дальше  поездом в Вечный Город.

Там нас известием об убийстве Анжея Потоцкого, совершенным во Львове украинцем Сечинским встретил мой отец. Впечатление  угнетающее… Убийца вошел в кабинет наместника, был пропущен с петицией, и во время, когда Анджей читал петицию, выстрелил в него три раза из револьвера a bout portant. Все выпущенные в него пули попали, одна из них, попавшая в ухо была смертельной. Анджей не потерял сознания, попросил даже отмыть его от крови и послать за его женой… Прощался с ней прекрасно, дал еще некоторые распоряжения в отношении детей и т.д., принял последнее святое причастие, а потом потерял сознание - полетел некоторые вещи рассказывать Богу. Смерть настоящего богатыря. Крыся, его жена добавила героизма, прося сохранить жизнь убийце ее мужа.

Трагизм этого убийства всколыхнул всю страну и понуро осветил трагизм отношений двух братских народов живущих в одной стране, отравляемых вражескими раздорами извне. Даже любимый Рим в этот раз выдался нам грустным. Между тем, возвратясь из Греции, находясь еще под впечатлением утонченного вкуса и элегантности греческих святынь и строений, древние колоссальные строения римские нам уже не могли нравиться так, как раньше. Просто нельзя сравнивать одно с другим.

В Кракове 14 января появилась на свет наша дочка Пелагта Аниэля Мария. На крещении ее держали тетя Анэля Замойская, премилая и любима нами всеми сестра моего свекра, а также мой брат Януш.

Так как наша семья увеличилась, чем мы были очень довольны, мой муж и я могли поселиться отдельно  у себя в Теплике.

Франьо (сокращ. от Францишек - ред) уже давно желал заняться административной работой в ординации - интересной и важной,  в некоторой мере независимой от отца, который, впрочем, и так не имел привычки вмешиваться тепликско-ситковецкие дела, оставляя их управляющему. Управляющими  поочередно были  др. Ставиньский, и последний -  пан Станислав Орликовский очень большой любитель погулять на чужие деньги. В прежние времена, когда у него были известные связи, эти господа с целым своим двором  и частью работников конторы, обычно в весеннее время, занимали апартаменты в киевских гостиницах и неделями там развлекались. Для их женщин это был настоящий карнавал.

В Теплике, закончив некоторые переделки и  значительное обустройство в доме, мы решили расположиться уже летом 1908 года.

Дом деревянный, на высоком фундаменте, был просторным и удобным, хотя и некрасивым, в стиле неошвейцарской российской дачи. В свое время его построил управляющий  и кровный Августы Потоцкой, пан Феликс Чацкий. Пани Августа Потоцкая была дочерью Станислава Септима Потоцкого, второго в роду сына Щенсного. Ее мать Катажина Браницкая - дочь гетмана и дочери графа Энгельгарда.

Фото сайта "Музей - Вилановский дворец": Графиня Александра Потоцкая, Августова (1818-1892)

Император Александр был ее крестным отцом. Когда маленькая Александрина осталась сиротой, Александр I стал ее опекуном (известно, что разрешение на брак с Августом Потоцким Александра получала у Николая I - от ред.). Воспитывалась, на сколько я помню, у своей бабки Браницкой из Белой Церкви. Император, похоже,  намеревался заняться устройством судьбы богатой сироты и выдать ее замуж за россиянина. Узнав об этом немилом для себя проекте Александра обратилась к своему кровному, Августу Потоцкому, умоляя его спасти ее, и обручиться с ней. Таким образом была устроена женитьба с Августом Потоцким из Виланова. 

Фото сайта "Музей Вилановский дворец": Август Потоцкий (1806-1867), муж Александры Потоцкой.

Еще с молоду панна Александра была горячей патриоткой, деятельной и необыкновенно энергичной личностью. Осев в Виланове  и Варшаве, она за короткое время стала первой личностью в столичном свете, с которой считались все - и молодые  и люди постраше.  Не было дел благотворительных или церковних, которыми бы она не занималась. Имея значительное влияние при Петербургском дворе, не одного человека спасла, и не одно дело спасла. Например, благодаря ее старанням, города получали императорское разрешение на строительство костелов: святого Александра, Избавителя, святого Флориана, и других, которые строила за свой счет.

Ее немного боялись, потому что была сурова не только к себе, но и к другим, и необычайно авторитарна. Мой свёкр был самым близким кровным со стороны её отца. Любила его очень и хотела для него сделать все, но только после того, как он выполнит какое-то из её условий, а так как мой свёкр характером походил на неё, то это вызывало между ними достаточно острые споры. Поэтому мой свекр не очень прислушивался к советам, и не всегда выполнял требования тетки.

Наследством полученным панной Августой от отца Станислава и деда Щенсны Потоцкого было имение Теплик в Гайсинском уезде, который граничил с Ситковцами. Ситковцы же достались Венчиславу , дяде моего свекра, старшому брату его отца Константина. Венчислав был старым холостяком, много путешествовал, имением не занимался и всегда был в долгах. Так в конце концов стало, что сестра его тетки, пани Августина, взяла на себя управление Ситковцами, выплачивая пану Венчиславу  ренту, а со временнем уговорила пана Венчислава соединить оба имения для моего свекра. Получив разрешение императора, довела дело до конца, таким образом,  после смерти своей тетки (Александры) в 1892 году, мой тесть стал Тепликско-ситковецким ординатором.

Когда Орликовский бросил свое место службы в Теплике, свекр ввел моего мужа в тонкости управления обширным имением, насчитывающего, если не изменяет память, 24 000 десятин, в границах которого было два самостоятельных сахарных товарищества в Соболёвке и Ситковцах. Последняя сахароварня была построена на месте старого дворца, построенного Ярославом Потоцким (1784-1834, или 1838 гг), отцом Венчислава и Константина.  Дворец этот, вероятно,  был необычным строением, полностью из дерева, в романо-готическом стиле. У нас имеются рисунки с видами этого дома, заложенного  в обширном парке, над живописным озером.

Находившийся в собственности Венчислава, пустующий дом подвергся разрушению. Мой свекр помнил неуничтоженную часть  дома еще смолоду, с тех пор, когда охотился в ситковецких лесах на волков.

Младший брат пана Венчислава, Константин, женившийся на Тызен-Гаузовне, получил, насколько я помню, Печору от Свейковского и там осел.

Maria Małgorzata z Radziwiłów

Franciszkowa POTOCKA

Z MOICH WSPOMNIEN

Wydawnictwo LTW

ul. Sawickiej 9, Dzekanów Leśny 05-092 Łomianki

s.161-166

2010

 Продолжение следует...