"Голод дошел до ужасных размеров: крестьянство съело все суррогаты, кошек, собак, в данное время употребляют в пищу трупы мертвецов, вырывая их из могил". Фото:  селяни Томської губернії під час Великого Голоду 1932-1933 рр.

 РГАКФД/Росинформ, Коммерсантъ.

Анатолій Сумішевський

В останній час тема голоду на Україні  1932-1933 років  якось потихенько зійшла нанівець, що на мою думку не вірно. Зрозуміло, що пропаганда адміністрацвї Віктора Ющенко про «геноцид українського народу» в ці роки  дратувала  вухо дуже, але й замовчувати  історичні факти , навіть якщо вони не зручні, не можна, адже тут мова йде не про відносини України з Росією, а про  однаково злочинні дії тоталітарного режиму величезної держави під назвою СРСР і в Україні, і в Росії[1].

Як звісно, причиною Великого голоду 1932-1933 років стала хлібозаготівля, коли у селян відібрали не тільки хліб, а все їстивне. Недавно мені в руки попали матеріали про заготівлю хліба в селі Бджільна, Теплицького району. Матеріали дуже цікаві і важливі для нас, тому ми розпочинаємо їх публікацію без змін. Гадаю, що після прочитання цих документів багато питань відносно спланованого комуністами геноциду саме українського народу відпадуть самі собою, адже головні дійові особи нижче надрукованих подій не «московські комуняки», а наші з вами предки-тепличани.

№ 194
МАТЕРІАЛИ ГАЙСИНСЬКОГО ДІЛЬНИЧНОГО ПРОКУРОРА НАДІСЛАНІ ДО ВУЦВКу,
ПРО БЕЗЗАКОННЯ ПІД ЧАС ХЛІБОЗАГОТІВЛІ В С. БДЖІЛЬНОМУ
ТЕПЛИЦЬКОГО Р-НУ НА ВІННИЧЧИНІ

22 січня 1932 р.

До Всеукраїнського Центрального виконавчого комітету,
приймальна голови ВУЦВК

На Ваше відношення від 15 січня 1932 р. за № ПР про перевірку скарги гр. Литвинюка Т. С про перекручення директив уряду та партії в с. Бджільному Теплицького р-ну повідомляю, що по даній справі провадиться слідство з 15.І. 32 р., і вже допитана ціла низка осіб і поки що матеріали попереднього слідства свідчать, що в с. Бджільному Теплицького р-ну бригади по хлібозаготівлі під керівництвом уповноваженого РПК тов. Олексюка, він же голова райколгоспспілки, допустили цілу низку грубого ламання директив уряду і партії під час проведення цієї важливої політгосподарчої кампанії, які полягають в тому, що бригада складалась з майже 400 осіб, яку тов. Олексюк назвав "Загін - летюча ескадрилья". В селі було організовано кілька штабів, з них один головний штаб, начальником якого був Олексюк.

По показах секретаря партосередку Федорєнка Юхима та голови сільради Судака Кіндрата село було переведено на військовий стан, члени бригади по 2 чоловіка були розташовані по селянах, які не виконали хлібозаготівлі. Й покладено було на цих селян утримувати та кормити цих членів бригади до того часу, поки не виконають хлібозаготівлю. В селі проводилися поголовні обшуки у всіх без винятку колгоспників, бідняків та середняків. Для харчування бригади забирали у селян без всякого обліку вівці, кури, мед та інші продукти. По не досить повним даним бригадою забрано та зарізано 34 барана та 8 пудів меду, курей ловили у селян та забирали без всякого обліку, як це свідчить голова сільради тов. Судак. За невиконання того чи іншого розпорядження начальників штаба колгоспників штрафували на 50, а то і 100 % трудоднів. Селян, незалежно від їх соціального походження, викликали до штабів, з якими брутально поводились, наносили різні образи та фізичні знущання.

Наприклад, гр. Красноперий Гилько 67 років, середняк, пояснює, що його викликали в штаб і коли він явився, над ним почали знущатися, дьоргали його за бороду, а потім сірниками підсмалювали йому бороду. Коло штабу було багато людей, а штаб був охороняємий виконавцями, які нікого не пускали в хату, а також з хати на двір. Гр. Губаль Олександра, біднячка, свідчить що дивлячись на те, що вона виконала все, що з неї належало по хлібозаготівлі, до неї з'явилася бригада, в особах Верхмилера і Ткачука Кирила й забрали в неї весь хліб. А коли вона стала домагатися, аби їй повернули, її почали ругати матом, угрожали розборкою хати, крім того, над нею знущались, піднімали на ній плаття при тут же сидівших її дітях. А одного разу визвали її в штаб і там погрожували облити керосином, запалити та вивезти за село. Крім того, що вона вагітна, її штовхали в груди.

Мається ще низка свідчень, що [були] подібні вчинки бригади на селі. Для більшої для Вас ясності справи прикладаю при цьому копії свідчень громадян, а саме: голови сільради Судака Кіндрата, секретаря осередку Федоренка Юхима, громадян Стойка Онуфрія, Івасенка Онисія, Судака Яківа, Мельника Юхима, ІІІкиндера Степана, Губаль Олександри та Білоконя Петра.

Разом з тим повідомляю, що по справі заарештовано 6 осіб, які творили безчинства. Дано пропозицію слідчим органам повністю закінчити слідство до 26 січня 1932 р., зокрема, дано розпорядження виявити всіх по соцстану потерпілих та виявити, скільки в дійсності було знищено бригадою в селі худоби, курей та ін. продуктів та майна. Після закінчення слідства копію винувального висновку слідства буде надіслано Вам.

Додаток: покази свідків по справі.

Дільничний прокурор Горний

[Додаток №1]

Протокол допроса свидетеля

1932 г. января месяца 19-го дня пом. уполномоченный 00 * райотдела Виноперсектора ГПУ Кручко допросил в качестве свидетеля Федоренко, который дал о себе такие сведения:

Фамилия, имя, отчество - Федоренко Евфим Прохорович, возраст - 31, место рождения - с. Холодовка, социальное положение - бедняк, имущественное положение - член колхоза, гражданство - УССР, образование - низшее, национальность - украинец, семейное положение - женат, категория воинского учета - на учете, профессия - хлебопашец, место службы или должность, или род занятий - работаю секретарем партийной ячейки с. Пчельная, сведения о судимости и нахождения под следствием - нет, партийная принадлежность - член ВКП(б) с 1924 г., состоит ли в профсоюзе - член союза "Робос", точный адрес - с. Пчельная, социальное и политическое прошлое - **.

Будучи допрошенным по существу дела свидетель показал следующее:

"Ранее я работал уполномоченным райвыконкома по хлебозаготовке в с. Степановке, потом был переброшен в с. Пчельная. 9 октября в с. Пчельная приехал уполномоченный тов. Алексюк, который сразу же затребовал кроме бригад из жителей с. Пчельная еще из зоотехникума с. Комаровки, из местечка Теплика, а в село приехали к нам человек 50-60. Первое ого мероприятие было - это организация главного штаба, при котором был отряд человек из 50-60, которым и руководил сам Алексюк. Отряд этот он называл "моя летучая эскадрилья". Отряд этот всегда проходил по селу в строю под командой Алексюка с песней. Сам Алексюк ехал впереди отряда верхом на лошади. Предлагал мне несколько раз принять команду, т. е. быть командиром. Сразу же на пленуме сельсовета, а потом на парткомсомольской нараде Алексюк провел предложение, внесенное им же, обезличить кулака, т. е. по его соображениям 6 %. Возражений на его предложение не было никаких, предложение его было принято и проведено в жизнь.

Обезличка проходила следующим образом: у всех 6 % забирали весь хлеб, крупу, необмолоченные снопы, забирали также мясо, сало и шкуры. Эта обезличка продолжалась дней 5-6. Организацией главного штаба и руководством своим Алексюк добился того, что совершенно обезличил партийное, а также со стороны сельсовета всякое руководство.

Все организации - как партячейку, сельсовет, правление колхоза и комсомол - возглавлял сам главный штаб в лице его руководителя Алексюка. Все пленумы, собрания, и совещания всех этих организаций, открывал и проводил сам Алексюк, причем вносил исключительно только свои предложения, не давая никому их обсуждать, а также и вообще выступать.

Второе проведенное мероприятие Алексюка на партсовещании было - организация кутковых штабов и снятие бесспорное хлеба у 40 % контрактантов, не выполнивших хлебо [поставки]. Проводилось это следующим порядком: каждый штаб должен был забрать у 40 % селян, невзирая на его соцположение, весь имеющийся у него хлеб и крупу, причем оставляя ему от 2 до 5 пуд. на семью.

Что же касается главного штаба, то таковой еще существовал и при организации кутковых штабов, но через некоторое время Алексюк его распустил, по какой причине - я не знаю. После организации этих штабов возник вопрос, где кормить людей, работающих в этих штабах, считая и пчелянских (было человек 70-80). Тогда Алексюк поместил по 2 человека на квартиру исключительно к селянам [хут.] Червоной долины, которые не выполнили плана хлебозаготовки, на полное иждивение, преследуя этим следующую цель. Как пример привожу по этому вопросу его слова: "Дядьку надоест кормить и держать два человека, тогда он согласится лучше выполнить свой план и избавиться от едоков", что было и проделано. Селянину, к которому помещали едоков, объявляли, что он должен их держать на квартире и кормить до тех пор, пока он не вывезет свой хлеб, и только после этого помещенные к нему квартиранты будут от него сняты. Также Алексюк говорил, что штабы должны сами себе находить харчи, указывая как пример руководителя штаба 2-й сотни Верхмилера, [с] разрешения Алексюка забирал на харчи штаба овец, бычков, сало от тайного убоя. Фактически же дело вошло в систематический характер, бригады забирали, кроме вышеуказанного, еще курен, мед, крупу, капусту, огурцы и т. д.

По установке Алексюка, если не хватало у 6 % - забирать себе на харчи у середняка и бедняка, все утаивая от продналога. Я лично несколько раз задавал ему вопрос, какими средствами мы будем и когда рассчитываться. На это он мне отвечал: "Этот вопрос по сравнению с хлебозаготовкой ерунда, мы будем с ннми рассчитываться после проведения кампании из средств, которые вносят за штраф, а в конце-концов я уплачу из своих средств", т. е. из средств колгоспспилки - Алексюк по занимаемой должности председатель колгоспспилки.

Предложение уплаты за счет штрафных сумм и послужило усилению наложения штрафов по селу. Не помню точно какого числа Алексюк собрал собрание колхоза "Нове життя", где вынес следующее решение: забрать под метелку весь хлеб у колхозников с необобществленной озимки, оштрафовав таковых незачетом всех выработанных ими в колхозе трудодней. Такое предложение было проведено им в жизнь, забрали хлеб, примерно, у 6 человек, причем исключили из колхоза, также оштрафовав их на 100 и 50 % трудодней. По остальным же колхозам забрали хлеб и исключили из колхоза без штрафа человек 30-35.

В декабре месяце (2-го или 3-го числа) Алексюк мне написал следующее распоряжение: "Договорившись с председателем сельсовета, а также с активом, необходимо сделать и я предлагаю - ввиду несдачи большого процента буряка по нашему селу, организовать весь актив села и человек 400-500 колхозников для охвата обыском всего села - под видом обыска буряка необходимо искать хлеб. Обыски проводить поголовно у всех, не исключая колхозников и бедняков". Но благодаря тому, что Алексюк выехал совершенно из нашего села, это мероприятие, т. е. обыски, мы уже проводили без него. Всего организовано для обысков было человек 200, обыскано было все село, хлеба забрали пудов 250. По этому вопросу я интересовался и задавал вопрос о правильности нашего действия в отношении обысков приехавшему на другой день председателю райисполкома тов. Белошапке, который мне ответил, что такой установки райисполком не давал. Я же, получив эту записку от Алексюка, думал, что поскольку он является членом райисполкома, а также кандидатом бюро райпарткома, то значит он получил такую установку, тем более, что он мне часто говорил, "чего ты волнуешься, я кандидат бюро райпарткома и не ты, а я буду отвечать". Кроме того, если я начинаю ему что-нибудь говорить, т. е. о какой-либо неправильности, он моментально обвинял меня в срыве хлебозаготовки и оппортунизме с моей стороны.

Массовой работы во время пребывания Алексюка в селе совершенно никакой не проводилось, и характерно то, что при массовых обысках, проводимых Алексюком, поступило меньше хлеба, чем при проводимой массовой работа после его отъезда из села. Примером может послужить следующее: при массовых обысках с 10.ХІ. по 4.ХІІ. 1931 г. поступило 200-210 ц хлеба, при массовой работе, которую начали с 7.ХІІ., поступило [за] 7.ХІІ.- 25-27.ХІІ.- 800 ц.

Что же касается барахольства и забирания продуктов у крестьян, то благодаря той зарядке, которую дал Алексюк, [это] продолжалось и после его отъезда, в особенности по 2-й и 3-й сотням. В отношении же тех издевательств, которые имели место, я слыхал, но выявить не мог, и поэтому сам лично, слыша эти слухи, сообщал в район о том, что кулаки подняли голову и провоцируют бригады. Как-то раз во время разговора с ним я высказывал свои опасения в отношении его извращений.

Тогда он мне ответил: "Ерунда, бояться нечего, никаких волынок и восстаний быть не может, у нас на сегодняшний день 70 % колхозников.

Вот я был в с. Сокирянах, где проводил на поселке общее собрание, называл им, кто у них кулак и кто подкулачник, также заявил на собрании, что такой-то арестован, после чего взбунтовалось все собрание для того, чтобы не давать производить аресты. Когда мы шли с собрания в село, то за нами пошли и все присутствующие на собрании. Я им сказал - "чего вы идете за нами, я с вами завтра успею рассчитаться".

Они же подумали, что я их испугался и обманул, сказав, что рассчитаюсь завтра, а когда они уйдут - вернусь ночью и арестую того, [на] которого сказал. Вернулись все обратно и залегли сетью вокруг своего поселка для того, чтобы не пустить нас в поселок, причем залегли все с вилами".

Больше по делу показать не могу ничего. Записано с моих слов верно, мне прочитано, в чем и расписываюсь.

Федоренко"

Допросил Кручко
Згідно: корреспондент прокуратуры [підпис]***

[Додаток № 2]

Протокол допроса свидетеля

1932 г., января 20-го дня пом. уполномоченный 00 райотдела Виноперсектора ГПУ Кручко допросил в качестве свидетеля гр-на Судака, который дал о себе такие сведения.

Фамилия, имя, отчество - Судак Кондрат Семенович, возраст - 28 лет, место рождения - с. Пчельная, социальное положение - бедняк, имущественное положение - одна хата, член колхоза, гражданство - УССР, образование - низшее, национальность - украинец, семейное положение - женат, профессия - хлебопашество, место службы и должность, или род занятий - работаю председателем сельсовета, сведения о судимости и нахождении под следствием - нет, партийная принадлежность- член ВКП(б) с 1930 г., состоит ли в профсоюзе - нет, точный адрес - с. Пчельная, социальное политическое прошлое - **.

Будучи предупрежденным о содержании ст. 89-й УК УССР по существу дела свидетель показал следующее:

"Председателем сельсовета я заступил работать 14 октября 1931 г. Уполномоченным райисполкома по хлебозаготовке в то время был Алексюк, который заставил меня принять на себя бригаду. Таким образом, я работал как старший бригадир на сотне, не имея совершенно никакого отношения к сельсовету. Когда же я сказал ему, что я как председатель сельсовета совершенно оторван и не знаю еще работы, а отвечать придется мне, Алексюк на это мне ответил - "ты можешь работать на сотне, а я как уполномоченный отвечаю за все проводимые кампании". Так я остался работать бригадиром и на дальше с той только разницей, что мне применили сотню, которая находилась ближе к сельсовету.

10 октября Алексюком был организован главный штаб на одной квартире, куда входили 45 человек, руководил этим штабом сам Алексюк. Штаб этот носил форму военного коммунизма, т. е. переходя от одной сотни на другую выстраивались и шли под командой Алексюка, который ехал впереди верхом на лошади. Позже Алексюк организовал штабы по сотням, но одновременно и еще существовал главный штаб. Благодаря тому, что был главный штаб, который взял на себя все руководство всеми работами и всей жизнью села, организации - партячейка, сельсовет, комсомольская и правление колхозов - совершенно были обезличены, а работали так, как скажет Алексюк. Все члены бригад питались исключительно теми продуктами, которые забирали у крестьян, а забирали овец, бычков, масло, яйца, мед и т. д. На овец и бычков у забираемого давали ему расписку, на остальные же продукты совершенно не давали ничего, а потому учесть у кого сколько было забрано совершенно не было никакой возможности.

Так же по указанию Алексюка к несдатчикам хлеба были поставлены на квартиру по 2 человека членов бригад, которые должны были там жить и там же кормиться, а также имели право забирать с квартиры хлеб. Крестьянину, к которому ставили па квартиру, объявляли, что он их должен держать у себя и кормить до того времени, пока не сдаст хлеб. По указанию Алексюка также забирали весь хлеб у членов колхоза, у которых еще не обобществлен озимый посев. За наказание в несдаче их штрафовали ликвидацией всех заработанных ими трудодней на 50 и 100 %. Также одновременно исключали из колхоза.

Перед самым отъездом Олексюка из села он мне написал распоряжение о том, чтобы организовать человек 400 колхозников, с которыми сделать повальный обыск по селу. Искать нужно было хлеб, но итти с обыском под видом буряка, что нами было и проделано. Всего организавано было человек 200, обыскано было все село, хлеба нашли всего пудов 100. Что же касается избиений, а также всевозможных издевательств, чинимых членами бригад, я о таковых совершенно ничего не слыхал, тем более, что никто, ни один человек мне ни о чем не заявил. Всего забрано продуктов и учтенных, на которые даны расписки, 34 шт. овец, 7 пуд, меду, уплачено за 24 шт. овец и за 2 пуда меду, платилось из штрафных сумм. Больше по делу показать не могу ничего. Записано верно, мне прочитано, в чем и расписываюсь.

Судак"

Допросил Кручко
Верно: корреспондент прокуратуры [підпис]

[Додаток № 3]